Аристофан "Лягушки" - краткое содержание
Страница: [ 1 ] 2 3
Знаменитых сочинителей трагедий в Афинах было трое: старший — Эсхил, средний — Софокл и младший — Еврипид. Эсхил был могуч и величав, Софокл ясен и гармоничен, Еврипид напряжен и парадоксален. Один раз посмотрев, афинские зрители долго не могли забыть, как его Федра терзается страстью к пасынку, а его Медея с хором ратует за права женщин. Старики смотрели и ругались, а молодые восхищались.
Эсхил умер давно, еще в середине столетия, а Софокл и Еврипид скончались полвека спустя, в 406 г., почти одновременно. Сразу пошли споры между любителями: кто из троих был лучше? И в ответ на такие споры драматург Аристофан поставил об этом комедию «Лягушки».
«Лягушки» — это значит, что хор в комедии одет лягушками и песни свои начинает квакающими строчками: «Брекекекекс, коакс, коакс! / Брекекекекс, коакс, коакс! / Болотных вод дети мы, / Затянем гимн, дружный хор, / Протяжный стон, звонкую нашу песню!»
Но лягушки эти — не простые: они живут и квакают не где-нибудь, а в адской реке Ахероне, через которую старый косматый лодочник Харон перевозит покойников на тот свет. Почему в этой комедии понадобился тот свет, Ахерон и лягушки, на то есть свои причины.
Театр в Афинах был под покровительством Диониса, бога вина и земной растительности; изображался Дионис (по крайней мере, иногда) безбородым нежным юношей. Вот этот Дионис, забеспокоившись о судьбе своего театра, подумал: «Спущусь-ка я в загробное царство и выведу-ка обратно на свет Еврипида, чтобы не совсем опустела афинская сцена!» Но как попасть на тот свет? Дионис расспрашивает об этом Геракла — ведь Геракл, богатырь в львиной шкуре, спускался туда за страшным трехглавым адским псом Кербером. «Легче легкого, — говорит Геракл, — удавись, отравись или бросься со стены». — «Слишком душно, слишком невкусно, слишком круто;
покажи лучше, как сам ты шел«. — «Вот загробный лодочник Харон перевезет тебя через сцену, а там сам найдешь». Но Дионис не один, при нем раб с поклажей; нельзя ли переслать ее с попутчиком? Вот как раз идет похоронная процессия. «Эй, покойничек, захвати с собою наш тючок!» Покойничек с готовностью приподымается на носилках: «Две драхмы дашь?» — «Нипочем!» — «Эй, могильщики, несите меня дальше!» — «Ну скинь хоть полдрахмы!» Покойник негодует: «Чтоб мне вновь ожить!» Делать нечего, Дионис с Хароном гребут посуху через сцену, а раб с поклажей бежит вокруг. Дионис грести непривычен, кряхтит и ругается, а хор лягушек издевается над ним: «Брекекекекс, коакс, коакс!» Встречаются на другом конце сцены, обмениваются загробными впечатлениями: «А видел ты здешних грешников, и воров, и лжесвидетелей, и взяточников?» — «Конечно, видел, и сейчас вижу», — и актер показывает на ряды зрителей. Зрители хохочут.
Вот и дворец подземного царя Аида, у ворот сидит Эак. В мифах это величавый судья грехов человеческих, а здесь — крикливый раб-привратник. Дионис накидывает львиную шкуру, стучит. «Кто там?» — «Геракл опять пришел!» — «Ах, злодей, ах, негодяй, это ты у меня давеча увел Кербера, милую мою собачку! Постой же, вот я напущу на тебя всех адских чудищ!» Эак уходит, Дионис в ужасе; отдает рабу Гераклову шкуру, сам надевает его платье.
Страница: [ 1 ] 2 3
|
|
