Алешковский "Николай Николаевич" - краткое изложение
Страница: 1 [ 2 ]
Комиссия, состоящая из руководства института и людей «не из биологии», закрывает лабораторию, так как генетика объявлена лженаукой. Николаю Николаевичу устраивают допрос, в чем заключалась его работа, но он, пользуясь своим лагерным опытом, швыряет в рыло замдиректора чернильницу и симулирует припадок эпилепсии. Корчась на полу, он слышит, как замдиректора отказывается от своей жены — Влады Юрьевны. Николай Николаевич вырывается из института, едет к Владе Юрьевне домой и перевозит её к себе, а сам идет ночевать к международному урке. Утром он дома застает бледную Владу Юрьевну, лежащую на диване, и Кимзу, который щупает её пульс. На нервной почве у Влады Юрьевны случился выкидыш. Николай Николаевич выхаживает Владу Юрьевну, спит рядом с ней на полу. Выдерживать такое близкое соседство он не в силах, но она признается в своей фригидности. Когда же между ними происходит то, о чем так мечтал Николай Николаевич, и когда он «рубает, как дрова в кино «Коммунист», Влада Юрьевна, прислушиваясь к себе, кричит: «Этого не может быть!» В ней просыпается страсть. Каждую ночь они любят друг друга до обморока, приводя друг друга по очереди в сознание нашатырем. Кимза приносит домой микроскоп — продолжать опыты, и Николай Николаевич раз в неделю сдает сперму «для науки» — уже бесплатно.
Жизнь продолжается: уже морганистов и космополитов разоблачили, Влада Юрьевна идет работать старшей медсестрой, Николай Николаевич устраивается санитаром. Они переживают тяжелые времена. Но тут умирает Сталин. Кимзе возвращают лабораторию, он берет к себе Владу Юрьевну и Николая Николаевича — опыты продолжаются. Николая Николаевича обвешивают датчиками, изучая энергию, которая выделяется при оргазме. Однажды его сперму вводят одной шведской даме, и у нее рождается сын, который, правда, ворует — пошел в папу. Во время опытов Николай Николаевич читает книги и делает открытие: степень возбуждения зависит от читаемого текста. От соцреализма, например, хоть плачь, а не встает, а от чтения, например, Пушкина, «Отелло» или «Мухи-цокотухи» (особенно когда паучок муху уволок) эффект наибольший. Один академик, проанализировав данные, сообщает Николаю Николаевичу свой вывод: вся советская наука, особенно марксизм-ленинизм, — сплошная «суходрочка». «Партия дрочит. Правительство онанирует. Наука мастурбирует», — и всем кажется, что после этого, как при оргазме, вдруг настанет светлое будущее. Академик радуется, что от этой суходрочки не погиб в Николае Николаевиче человек, и спрашивает, каким настоящим делом хочет он заняться после опытов. Николай Николаевич вспоминает одну полезную книгу, выпущенную еще при царе, — «Как самому починить свою обувь», от которой у него «стоял, как штык», и решает пойти работать сапожником. «А как же вы тут без меня?» — спрашивает он у академика. «Управимся. Пусть молодежь сама дрочит. Нечего делать науку в белых перчатках», — отвечает академик и обещает прийти к Николаю Николаевичу чинить туфли. И Николай Николаевич решает оставить на работе записку: «Я завязал. Пусть дрочит Фидель Кастро. Ему делать нечего» — и слинять. Он представляет, как Кимза бросится к Владе Юрьевне в отчаянии: «Остановится сейчас из-за твоего Коленьки наука». А Влада Юрьевна ответит: «Не остановится. У нас накопилось много необработанных фактов. Давайте их обрабатывать».
Страница: 1 [ 2 ]
|
|
