Айтматов "Белый пароход" - краткое содержание
Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [ 13 ] 14 15 16 17 18 19 20 21
Дома бы только на русском говорили. Что, он хуже других? А ведь сам виноват. После курсов лесничих надо было в техникум или в институт подаваться, а его на должность потянуло. “Вот и ходи теперь по горам, таскай бревна, как ишак. А тут еще галки эти. И чего орут, чего кружатся? Эх, пулемет бы...”
Было с чего расстраиваться. Летом Орозкул ходил по гостям, осенью приходилось рассчитываться за почет, угощения, долги, обещания и хвастовство. Боком теперь выходили ему эти угощения. “Вся жизнь его боком шла”. Он подумал плюнуть и уйти на все четыре стороны, но потом понял, что никому не нужен и нигде не сыщет такой жизни, какой хочет для себя сыскать. Попробуй, откажись, свои же друзья-приятели выдадут. Вот в позапрошлом году пообещал своему сородичу-бугинцу за подаренного ягненка сосну, а лезть поленился. Дед приболел в ту пору, как назло. Орозкул срубил первую попавшую лесину, так тот ни в какую: “Ягненка брать умеешь, а слова держать нет?” Орозкул рассердился, выставил нахала в шею, так тот написал жалобу на Орозкула — “вредителя социалистического леса”. По комиссиям таскали, с трудом выпутался. “Вот тебе и родственник!”
После того случая Орозкул дал зарок: больше никому, никаким знакомым, никаким соплеменникам, пусть хоть трижды будут они детьми Рогатой матери-оленихи, не даст он ни сучка, ни хворостинки. Но пришло лето, приятно было сидеть на свежем воздухе в кругу друзей, наслаждаться кумысом и молодым мясом. Забывал Орозкул в такие дни о своем зароке. “Сладко ему слышать, как называли его большим хозяином большого леса, и опять принимал подношения... И опять какая-то из реликтовых сосен в лесу не подозревала, что дни ее сочтены, вот только наступит осень”. Отарщики возвращались с гор, а перед уходом сговаривались с Орозкулом, предупреждали его, что в назначенный день прибудут на кордон с машинами, приедут за обещанным лесом. Вот и сегодня вечером придет машина с прицепом, чтобы увезти две сосны. Одно бревно уже внизу, переправлено через реку и доставлено на место, куда подойдет машина. А второе — вот оно, еще волочь и волочь вниз. А еще существует риск, что машину остановят, госавтоинспекция иногда наведывается в совхоз. От таких мыслей спина у Орозкула похолодела. Выросла злоба на всех: галок, Момуна, Сейдах-мата, догадавшегося три дня назад уехать в город продавать картошку. Не улизни вовремя Сейдахмат, тащил бы он бревно вместо Орозкула. Галки и Сейдахмат недосягаемы, поэтому свою злобу Орозкул излил на старика. Орозкул шел напролом, через кусты, не жалея ни лошади, ни идущего за ним старика. Пусть подохнет лошадь, пусть подохнет этот старик, пусть он сам подохнет от разрыва сердца! Раз ему нехорошо — значит, и другим не должно быть хорошо. Пусть провалится этот мир, где все устроено не так, как требуется, не так, как положено Орозкулу по его достоинствам и должности!” Наперекор здравому смыслу Орозкул пошел на крутой спуск, Момун не успел остановить зятя. Тяжелое бревно выскочило, развернулось и покатилось по склону, вырвав вагу из рук старика. Лошадь упала, и ее на боку потащило вниз.
Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [ 13 ] 14 15 16 17 18 19 20 21
|
|
