Салтыков-Щедрин "История одного города" - краткое содержание
Страница: 1 2 3 4 [ 5 ] 6
Состояния \"изрядного\" (\"Командовал-с; стало быть, не растратил, а умножпл-с\"), прибыл в Глупов с \"планом кампании\": \"отдохнуть-с!\" От всякого вмешательства в обывательские дела отказался, чем привел город к неслыханному по глуповским меркам изобилию: \"хлеба уродилось столько, что, кроме продажи, осталось даже на собственное употребление\". Однако непривычных к благоденствию жителей настораживали некоторые странности в поведении градоначальника (\"...каждую ночь уходит спать на ледник\" и т. п.). В конце концов обнаружилось, что у П. фаршированная голова.
Угрюм-Бурчеев - в прошлом \"прохвост\" (просторечное искажение слова \"профос\" - полковой палач, позднее - \"пара-шечник\", уборщик нечистот), назначенный глуповскнм градоначальником за преданность: в доказательство своей любви к начальнику отрубил себе палец. В значительной мере прототипом его служил фаворит Павла I, а затем и Александра I Л.А.Аракчеев. Выполняя желание Александра создать военные поселения, он, как сказано в статье энциклопедического слова-ря Брокгауза и Ефрона, \"повел дело круто, с беспощадною последовательностью, не стесняясь ропотом народа... Кроме угождения воле монаршей и исполнения требований службы, он ни-чем не стеснялся\". Воспользовавшись деталями внешности Аракчеева и частично Николая I, сатирик создал гротескный образ \"мрачного идиота\", столь же гиперболизированный, как и упоминаемый портрет Угрюм-Бурчсева на фоне пустыни, \"посреди которой стоит острог; сверху, вместо неба, нависла серая солдатская шинель...\". Герой имеет обыкновение спать на голой земле, есть сырое лошадиное мясо, часами маршировать в одиночку, подавая самому себе команды, и т. п. В его фигуре и поступках доведены до крайности \"виртуозность прямолинейности\", страсть к \"нивелляторству\" (уравнительности), готов-ность \"взять в руки топор и, помахивая этим орудием творчества направо и налево, неуклонно идти, куда глаза глядят\", - черты, существующие в самых разных идеологических обличь-ях отчетливо тоталитаристского свойства - как современных писателю, так и более поздних. Некоторые картины разрушения старого Глупова при Уг-рюм-Бурчсеве ради возведения нового города, при всей своей фантастичности, кажутся пророческим предупреждением: \"От зари до зари люди неутомимо преследовали задачу разруше-ния собственных жилищ, а на ночь укрывались в устроенных на выгоне бараках... Казалось, что рабочие силы Глупова сде-лались неистощимыми и что чем более заявляла себя бесстыжесть притязаний, тем растяжимее становилась сумма орудий, подлежащих се эксплуатации\". Однако эта \"бесстыжесть притязаний\" дает осечку при попытке \"мрачного идиота\" \"унять\" реку, озадачившую и оскорбившую сто своим вольным течением. По его приказу ее запрудили, породив у него мечты о \"сво-ем собственном море\" и выгодах, которые оно принесет (неожиданно напоминающие фантазии Порфирия Головлева). Однако река вскоре смыла преграду, и это становится символом конечного поражения всякого произвола над жизнью. Набирает силу и возмущение действиями градоначальника, таящееся в человеческих душах. История Угрюм-Бурчеева, а с ней и вся книга, завершается грозной картиной \"не то ливня, не то смерча\", гневно налетев-шего на Глупов:\"раздался треск, и бывший прохвост моментально исчез, словно растаял в воздухе\".
Страница: 1 2 3 4 [ 5 ] 6
|
|
